Конкистадоры Гермеса - Страница 9

— Кажется, здесь мы будем в полной безопасности, — выдохнул Гильгоф, глядя в небольшое обзорное окно, от которого не отрывался с момента взлета. Измученные собаки валялись на изгаженном их собственной блевотиной ковре салона и тяжело дышали. Возле открытой переборки, ведущей в коридор, мерцал красными индикаторами миниатюрный робот-уборщик, но псины категорически отказывались давать ему дорогу. — Луи, что вы смотрите на меня волком? Поучаствовали в настоящем приключении, остались живы-здоровы, собаки целы и невредимы. Хотя, по-моему, их слегка укачало… Не сердитесь.

Корабль едва заметно вздрогнул — посадочные опоры коснулись бетонных плит порта. Пряжки ремней безопасности расстегнулись автоматически.

— Абсолютно не сержусь… — неискренне выдавил я. — Только решительно не понимаю, что происходит…

— Происходит обычная война, — холодно прокомментировала Аня, поднимаясь с кресла и целеустремленно направляясь к бару. Достала бутылку “Реми Мартена”, откупорила, отхлебнула по-матросски, прямо из горлышка. Повернулась к нам. — Кто-нибудь желает причаститься?

— Давайте, — вздохнул Гильгоф. — Николай, вам коньяк вреден. Анечка, достаньте для коллеги апельсиновый сок!

— Да идите вы… — огрызнулся Крылов, отбирая у доктора бутылку. — Несколько раз думал, что все, звиздец, разобьемся!

Откровенно говоря, у меня похожие мысли тоже проскакивали. Особенно когда “Франц”, показывая чудеса пилотирования, проносился над городом на минимальной высоте, потом заваливался на борт, зависал в воздухе, попутно паля из бортовых орудий; затем, будто стрекоза, уходил назад, вверх и вправо… Экстрим высшей категории.

— Живы? — Русский капитан в черной форме ВКК с вальяжной неторопливостью спустился по лесенке вниз. — Эй, кто стащил бутылку? На всех не напасешься, отдайте мне!

— Выглядите возмутительно свежим и жизнерадостным, — фыркнул Гильгоф, возвращая ополовиненный сосуд с чудесным нектаром законному владельцу. — Рад приветствовать, Сергей! Встреча внезапная, но вполне ожидаемая. С Аней и Коленькой вы знакомы, так что позвольте представить нашего отличного друга Луи Аркура и его свору волкодавов.

Из всей своры на капитана посмотрела только Альфа. Оценила и снова уронила голову на ковер.

Я с трудом встал, колени подрагивали. Пожал руку. Представился так, как принято у воспитанных людей:

— Людовик-Франсуа Аркур. Для друзей — просто Луи.

— Казаков, Сергей, — улыбнулся капитан. — Старый знакомец господина Гильгофа. Надеюсь, этот факт вас не шокирует?

— Ничуть, — кивнул я. — Мы с доктором подружились.

— Отлично! У меня еще полно дел, а вы наверняка хотите побыстрее оказаться на свежем воздухе? Франц?

— Слушаю, герр гауптманн, — послышался из невидимых динамиков старческий хриплый голос с германским акцентом.

— Трап по левому борту, зона безопасности вокруг корабля — сто метров.

— Принято… — немедленно согласился искусственный разум “Франца”.

— Ребята, у меня в распоряжении только пять идентификаторов “свой—чужой”, — сказал Казаков, роясь в кармане. — Носить при себе обязательно, от рейдера далеко не отходить, выполнять все приказы военных, если они вдруг начнут докапываться на предмет ваших персон. Держите!

Мне, Гильгофу, Ане и Коленьке были выданы карточки, которые следовало закрепить на груди или на рукаве. После чего я не без трудностей поднял собак на ноги и заставил идти к трапу. Шлюз был распахнут, в лицо ударил порыв теплого ветра, пахнувшего пыльцой, зеленью и гарью.

Собаки с преувеличенной медлительностью спустились вниз, отошли к краю летного поля и завалились в траву.

— Хорошо-то как… — Гильгоф потянулся и зевнул. — Давайте разомнем ноги? Просто посмотрим, что здесь творится?

Творилось неладное: со стороны города доносились звуки ожесточенной стрельбы, над крышами поднималось ало-багровое зарево, изредка бухали танковые орудия. На аэродроме не прекращалась деловитая суета, в полностью контролируемом Рейхсвером Бланьяке немцы экстренно разворачивали военный госпиталь — возле ярко-оранжевых операционных блоков с красными крестами уже появились гусеничные транспортеры, доставившие раненых…

— Как они здесь оказались? — Я потянул доктора за рукав. — Вениамин Борисович, как союзники переправились на Гермес с Земли? Поверить не могу!

— Вас только это сейчас волнует? — недовольно бросил Гилыоф. — Я вот гораздо больше обеспокоен судьбой Амели, но помочь ей мы не в состоянии… Луи, оставьте глупые вопросы до завтрашнего дня, сейчас не время. Я постараюсь ответить, честное слово!

* * *

Два дня мы жили на “Франце-Иосифе”. До времени, пока военные не наведут порядок, возвращаться в город было слишком опасно. Когда стало ясно, что наземным частям поддержка с воздуха больше не требуется, однотипный “Карл Великий” улетел в Солнечную систему, а ему на смену были доставлены тридцать винтовых штурмовиков, опять же воссозданных по чертежам времен Второй мировой. Прибыли они прежним способом.

— …Луи, мы являемся свидетелями наступления новой эпохи, — сказал Гильгоф, наблюдая, как рядом с полем Бланьяка разгорается холодное голубое зарево. — Дело далее не в том, что цивилизация ступила на неизведанную дорогу и человечество теперь не в состоянии прогнозировать свою дальнейшую судьбу. Мы осуществили грандиозный прорыв, впервые за долгие десятилетия появилась новая техника. Не усовершенствованная, а принципиально новая…

Тяжело грохнуло, земля содрогнулась, и из облака слепящих искр возник еще один транспортный модуль.