Конкистадоры Гермеса - Страница 38

* * *

Ближе к вечеру мы приняли краткое сообщение от Лолиты. “Фельдмаршал Роммель” благополучно приземлился на двадцать четвертой параллели, возле безымянного озера, где доктор сотоварищи два месяца назад обнаружили незнамо чей некрополь, а Крылов столь неудачно навернулся в яму и едва не погиб. Последние слова депеши были примечательны: “Успела побродить по Лесу. Замечательное место! Целую всех, до связи. Лола”.

— Замечательное? — скривился Гильгоф. — Мурашки по спине бегают стадами, как вспомню! Холодно, мрачно, мысли неприятные появляются… Я человек чуждый мистике, предпочитаю доверять фактам, а не чувствам, но меня несказанно удивило, что в лесу не отыскался замок Кощея Бессмертного или, на худой конец, болото с блуждающими огоньками, собакой Баскервилей и десятком—другим гремящих цепями завывающих привидений. Очень угнетающе, поверьте на слово.

— Верю, — ответил я, поскольку отдаленно понимал, о чем речь, видел снимки из Леса, сделанные Аней и Коленькой. Даже на голограммах эта чащоба выглядела негостеприимно и зловеще. Отличное место для съемок шекспировской драмы о бородавчатых ведьмах и Макбете, эта публика идеально вписалась бы в пейзаж, дополнив и оживив картину. — Надеюсь, у Лолиты хватит ума не трогать руками то, что выглядит хоть чуточку опасно.

— Зря надеетесь, — отмахнулся доктор. — Она и ее папаша безнадежны, клиническая картина самая прискорбная. Это у них семейное, а лечится только одним способом — строжайшей изоляцией и смирительной рубашкой. Нечто вроде детского стремления сунуть пальцы в огонь, чтобы проверить правдивость маминых утверждений о том, что пламя на самом деле жжется. Но, как известно, Бог хранит детей и пьяниц; надеюсь, и сейчас все обойдется.

— Кстати, по поводу пьяниц, — припомнил я. — Что вы говорили о некоем походе в “Золотую Арфу” нынешним вечером?

— Ах, верно! Сколько времени? Семь с четвертью местного стандарта? Отлично, переодевайтесь в гражданское, через час нас будут ждать. Заодно успеем перекусить, мне все больше и больше нравятся блюда местной кухни. Да, кстати… Утром вы вспомнили об оружии, думаю, следует быть осторожными и запастись чем-нибудь компактным, но внушающим уважение.

— Плазменный пистолет подойдет? — как ни в чем не бывало поинтересовался я.

— Вам дай волю, прихватите с собой атомную бомбу… Вполне хватит Сигурда.

— Ничего себе “что-нибудь компактное”. — Я рассмеялся. — Ладно, пойду его позову, из синтетических людей получаются неплохие телохранители, проверено на практике…

— …А самое главное, они способны запоминать в мельчайших деталях все, что видят и чувствуют! Встречаемся снаружи через пятнадцать минут.

Мы с Сигурдом отыскали на складе “Франца” вполне подходящие светлые рубашки и темно-зеленые брюки от технических костюмов (спасибо Удаву — позаботился даже о гардеробе экипажа!). На вопрос андроида “Куда собираемся?” я ответил честно и кратко: “Понятия не имею, но доктор хочет, чтобы мы его сопровождали. И будь повнимательнее”. Сигурд лишь кивнул — моментом понял, что придется оберегать нежных и хрупких homo sapiens, за которыми со стороны куда более совершенных андроидов нужен глаз да глаз! Что характерно, об оружии вообще не заикнулся — он сам себе оружие.

Я сунул в карман рубашки документы, несколько купюр в сотню канадских долларов, ПМК пристроил к поясному ремню — рукава у рубашки короткие. Взглянул на наше с Сигурдом отражение в здоровенном зеркале центрального салона “Франца”. Ни дать ни взять — воспитанники одного детского дома, одеты стандартно, да и лицом немного похожи.

— Долго вас ждать? — Скучающий Гильгоф бродил вокруг джипа. Сам он машину водить не любит, предпочитает “кататься”. Привык на Земле к личному водителю, вот жлоб! — “Франц-Иосиф”, запирай двери, если что-нибудь экстренное — вызовешь через ПМК!

— Не думаю, что нам следует опасаться воров, — сказал я, наблюдая, как поднимается трап, исчезая в гнезде под левым бортовым шлюзом. — Корабль вполне способен самостоятельно избавиться от любого нежелательного гостя.

— Береженого Бог бережет, — ханжески ответил Веня, залезая на переднее сиденье. Я перебросил ключи Сигурду и устроился сзади. — Столовое серебро и милые безделушки в сейфе нуждаются в строжайшей охране. А если серьезно, то и на старуху бывает проруха, не будем рисковать. Верно, людей бояться нет смысла, но что будет, если гипотетическим медвежатником окажется не-человек?

Ясно. Паранойя во всем блеске. Оказывается, это заразно.

— Показывайте, куда ехать, — проворчал андроид. — Я как прилетел на Гермес, так с аэродрома и не выходил.

— Кажется, у тебя в памяти должен храниться подробный план Квебека, — удивился Гильгоф.

Я тотчас перебил:

— Выезжаем за КПП, оттуда прямо до города, потом до парка колледжа, с площади — направо. Скажу, когда именно…

Однажды я Веню убью своими руками! Я уже проводил воспитательную беседу на тему, что с человеком искусственным надо общаться так же, как и с человеком обыкновенным. Меньше проблем будет в ситуации чрезвычайной.

— Так интереснее, — доброжелательно сказал Сигурд доктору. — Зачем сразу “в памяти”, “подробный план”? Не забудьте, в своей жизни я не видел ничего, кроме “Кидонии” на Марсе, “Франца” и ограниченного периметра Бланьяка.

— Извини. — Гильгоф перехватил мой осуждающий взгляд. — Скажи, а когда ты… гм… родился?

— Я — маленький, — фыркнул Сигурд. — Двести десять суток, семнадцать часов и двадцать две минуты. Поехали?

Солнце висело низко над горизонтом, касаясь нижним краем крыш квебекских домов, в парках орали птицы — завезенные с Земли виды отлично ужились с представителями местной фауны, на перекрестке дорогу перешли две бабули с мопсами. Жара спала, и со стороны реки потянуло прохладным ветром, который наводил на малоприятные мысли — если Курт прав, то после заката грядет очередной шторм, во время которого температура падает до семи—девяти градусов, что для расположенного близко к экватору Квебека является почти антарктическим морозом. Впрочем, люди пока не становились жертвами грозы — чудо, иначе и не скажешь. Особенно если учитывать интенсивность появления разрядов и фантастическое количество шаровых молний. Облаков на горизонте пока не заметно, небо чистое, но шторм наползает с невероятной быстротой — у нас все еще впереди.